Есть в одном глухом углу Шотландии безлюдная пустошь - поросший вереском торфяник. Говорят, будто в стародавние времена там блуждал некий рыцарь из мира эльфов и духов. Люди видели его редко, примерно раз в семь лет, но во всей округе его боялись. Ведь бывали случаи, что отважится человек пойти по этой пустоши и пропадет без вести. Сколько бы его ни искали, как бы внимательно ни осматривали чуть не каждый дюйм земли, ни следа его не находили. И вот люди, дрожа от ужаса, возвращались домой после бесплодных поисков, покачивали головами и говорили, что пропавший, должно быть, в плену у страшного рыцаря-эльфа.

Пустошь всегда была безлюдна, потому что никто не смел на нее ступить, а тем более поселиться там. И вот на пустоши стали водиться дикие звери. Они спокойно делали себе норы и логовища, зная, что смертные охотники их не потревожат.

Неподалеку от этой пустоши жили два молодых человека - граф Сент-Клер и граф Грегори. Они очень дружили - вместе катались верхом, вместе охотились, а порой и сражались рядом.

Оба они очень любили охоту. И вот граф Грегори как-то раз предложил другу поохотиться на пустоши, несмотря на то, что там, по слухам, бродил рыцарь-эльф.

Я в него почти не верю, - воскликнул он со смехом. - По-моему, все россказни про него - просто бабьи сказки, какими малых ребят пугают, чтобы они не бегали по вересковым зарослям. Ведь ребенку там и заблудиться недолго. Жаль, что такие богатые охотничьи угодья пропадают зря, и нечего нам, бородатым мужчинам, прислушиваться ко всяким небылицам.

Но граф Сент-Клер даже не улыбнулся на эти слова.

С нечистой силой шутки плохи, - возразил он. - И это вовсе не сказки, что иные путники шли по пустоши, а потом пропадали без вести. Но ты правду сказал - жаль, что такие охотничьи угодья пропадают зря из-за какого-то рыцаря-эльфа.

Подумать только - ведь он считает эту землю своей и берет с нас, смертных, пошлину, если мы посмеем ступить на нее. Впрочем, я слышал, что от рыцаря можно уберечься, стоит только надеть на себя знак святой троицы - трилистник. Поэтому давай привяжем себе к руке по трилистнику. Тогда бояться нам будет нечего.

Сэр Грегори громко расхохотался.

Ты что, за младенца меня считаешь? - сказал он. - За ребенка, что сначала пугается каких-то дурацких басен, а потом верит, что листок клевера может его защитить? Нет, нет, сам носи этот знак, если хочешь, а я полагаюсь только на свой добрый лук и стрелы.

Но граф Сент-Клер поступил по-своему. Он не забыл, что говорила ему мать, когда он малым ребенком сидел у нее на коленях. А говорила она, что тому, кто носит на себе трилистник, нечего бояться злых чар, все равно чьих - колдуна или ведьмы, эльфа или демона.

И вот он пошел на луг, сорвал листок клевера и привязал его шелковым шарфом к руке. Потом сел на коня и вместе с графом Грегори поехал на безлюдную глухую пустошь.

Прошло несколько часов. Все у друзей шло хорошо, и в пылу охоты они даже позабыли о своих опасениях. И вдруг оба натянули поводья, придержали коней и стали тревожно всматриваться в даль.

Какой-то незнакомый всадник пересек им дорогу, и друзьям захотелось узнать, кто он такой и откуда взялся.

Кто бы он ни был, но, клянусь, едет он быстро, - сказал граф Грегори. - Я-то думал, что ни один конь на свете не обскачет моего скакуна. Но теперь вижу, что конь этого всадника раз в семь резвее моего. Давай поедем за ним и узнаем, откуда он явился.

Сохрани тебя бог гнаться за ним! - воскликнул граф Сент-Клер. Ведь это сам рыцарь-эльф! Разве не видишь ты, что он не по земле едет, а по воздуху летит? Хоть сначала и кажется, будто скачет он на простом коне, но на самом деле его несут чьи-то могучие крылья. И крылья эти хлопают по воздуху, словно птичьи. Да как же можно за ним угнаться? Черный день настанет для тебя, если ты попытаешься его нагнать.

Но граф Сент-Клер забыл, что сам-то он носит на себе талисман, который позволяет ему видеть вещи такими, какие они на самом деле. А у графа Грегори такого талисмана нет, и потому глаза его не различают того, что заметил его друг. Поэтому он и удивился и встревожился, когда граф Грегори резко проговорил:

Ты прямо помешался на рыцаре-эльфе! А мне так кажется, что этот всадник просто какой-то благородный рыцарь: одет он в зеленую одежду, едет на крупном вороном коне. Я люблю смелых наездников, и потому мне хочется узнать его имя и звание. Так что я буду гнаться за ним хотя бы до края света.

И, не добавив ни слова, граф Грегори пришпорил коня и поскакал в ту сторону, куда мчался таинственный всадник. А граф Сент-Клер остался один на пустоши. Пальцы его невольно потянулись к трилистнику, и с дрожащих уст слетели слова молитвы.

Он понял, что друг его уже заколдован. И граф Сент-Клер решил следовать за ним, если нужно, хоть на край света, и постараться расколдовать его.

Между тем граф Грегори все скакал и скакал вперед, следуя за рыцарем в зеленой одежде. Скакал он и по торфяникам, поросшим вереском, и через ручьи, и по мхам и наконец заехал в такую глушь, куда никогда в жизни не заглядывал. Здесь дул холодный ветер, словно прилетевший с ледников, а на увядшей траве лежал толстым слоем иней. И здесь его ждало такое зрелище, от какого любой смертный отшатнулся бы в ужасе.

Он увидел начертанный на земле огромный круг. Трава внутри этого круга была ничуть не похожа на увядшую, мерзлую траву на пустоши. Она была зеленая, пышная, сочная, и на ней плясали сотни легких, как тени, эльфов и фей в широких, прозрачных, тускло-голубых одеждах, что развевались по ветру, словно змеистые клочья тумана.

Духи то кричали и пели, то махали руками над головой, то, как безумные, метались из стороны в сторону. Когда же они увидели графа Грегори а он остановил коня у черты круга, - они принялись манить его к себе костлявыми пальцами.

Иди сюда, иди сюда! - кричали они. - Иди, попляши с нами, а потом мы выпьем за твое здоровье из круговой чаши нашего повелителя.

Как ни странно, но чары, сковавшие молодого графа, были до того сильны, что он, хоть и страшно ему было, не мог не пойти на зов эльфов. Он бросил поводья на шею коня и уже хотел было шагнуть внутрь круга. Но тут один старый седой эльф отделился от своих собратьев и подошел к нему. Должно быть, он не посмел выйти из заколдованного круга - остановился у самого его края. Потом наклонился и, делая вид, что хочет что-то поднять с земли, проговорил хриплым шепотом:

Я не знаю, кто ты и откуда ты приехал, сэр рыцарь. Но если жизнь тебе дорога, берегись входить в круг и веселиться с нами. А не то погибнешь.

Но граф Грегори только рассмеялся.

Я дал себе слово догнать рыцаря в зеленом, - сказал он, - и я сдержу это слово, даже если суждено мне провалиться в преисподнюю.

И он переступил через черту круга и очутился в самой гуще пляшущих духов.

Тут все они закричали еще пронзительней, запели еще громче, закружились еще быстрее, чем раньше. А потом вдруг умолкли все сразу, и толпа разделилась, освободив проход в середине. И вот духи знаками приказали графу идти по этому проходу.

Он тотчас же пошел и вскоре приблизился к самой середине заколдованного круга. Там за столом из красного мрамора сидел тот самый рыцарь в одежде, зеленой, как трава, за которым граф Грегори гнался так долго. Перед рыцарем на столе стояла дивная чаша из цельного изумруда, украшенная кроваво-красными рубинами.

Чаша эта была наполнена вересковой брагой, и брага пенилась, чуть не переливаясь через край. Рыцарь-эльф взял в руки чашу и с величавым поклоном подал ее брату Грегори. А тот вдруг почувствовал сильную жажду. Поднес чашу к губам и стал пить.

Он пил, а брага не убывала. Чаша по-прежнему была полна до краев. И тут впервые сердце у графа Грегори дрогнуло, и он пожалел, что пустился в столь опасный путь.

Но жалеть было уже поздно. Он почувствовал, что все тело его цепенеет, а по лицу расползается мертвенная бледность. Не успев даже крикнуть о помощи, он выронил чашу из ослабевших рук и как подкошенный рухнул на землю, к ногам повелителя эльфов.

Тут толпа духов испустила громкий крик торжества. Ведь нет для них большей радости, чем заманить неосторожного смертного в свой круг и так его заколдовать, чтобы он на долгие годы остался с ними.

Но вскоре их ликующие крики поутихли. Духи стали чтото бормотать и шептать друг другу с испуганными лицами - их острый слух уловил шум, вселивший страх в их сердца. То был шум человеческих шагов, таких решительных и уверенных, что духи сразу догадались: пришелец, кто бы он ни был, свободен от злых чар. А если так, значит, он может им повредить и отнять у них пленника.

Опасения их оправдались. Это храбрый граф Сент-Клер приближался к ним без страха и колебаний, ибо он нес на себе священный знак.

Едва он увидел заколдованный круг, как решил сразу же переступить магическую черту. Но тут старенький седой эльф, что незадолго перед тем говорил с графом Грегори, остановил его.

Ох, горе, горе! - шептал он, и скорбью веяло от его сморщенного личика. - Неужто ты, как и спутник твой, приехал уплатить дань повелителю эльфов годами своей жизни? Слушай, если есть у тебя жена и дитя, заклинаю тебя всем, что для тебя священно, уезжай отсюда, пока не поздно.

А кто ты такой и откуда взялся? - спросил граф, ласково глядя на эльфа.

Я оттуда, откуда ты сам явился, - печально ответил эльф. - Я, как и ты, когда-то был смертным человеком. Но я пошел на эту колдовскую пустошь, а повелитель эльфов явился мне в обличий прекрасного рыцаря. Он показался мне таким храбрым, благородным и великодушным, что я последовал за ним и выпил его вересковой браги. И вот теперь я обречен прозябать здесь семь долгих лет. А твой друг, сэр граф, тоже отведал этого проклятого напитка и теперь замертво лежит у ног нашего повелителя. Правда, он проснется, но проснется таким, каким стал я, и так же, как я, станет рабом эльфов.

Неужели я не смогу помочь ему раньше, чем он превратится в эльфа? горячо воскликнул граф Сент-Клер. - Я не боюсь чар жестокого рыцаря, что взял его в плен, ибо я ношу знак того, кто сильнее его. Скорей говори, человечек, что я должен делать - время не ждет!

Ты можешь кое-что сделать, сэр граф, - молвил эльф, - но это очень опасно. А если потерпишь неудачу, тебя не спасет даже сила священного знака.

Что же я должен сделать? - повторил граф.

Ты должен недвижно стоять и ждать на морозе и холодном ветру, пока не займется заря и в святой церкви не зазвонят к заутрене, - ответил старенький эльф. - А тогда медленно обойди весь заколдованный круг девять раз. Потом смело перешагни через черту и подойди к столу из красного мрамора, за которым сидит повелитель эльфов. На этом столе ты увидишь изумрудную чашу. Она украшена рубинами и наполнена вересковой брагой. Возьми эту чашу и унеси. Но все это время не говори ни слова. Ведь та заколдованная земля, на которой мы пляшем, только смертным кажется твердой. На самом деле тут зыбкое болото, трясина, а под нею огромное подземное озеро. В том озере живет страшное чудовище. Если ты на этом болоте вымолвишь хоть слово, ты провалишься и погибнешь в подземных водах.

Тут седой эльф сделал шаг назад и вернулся в толпу других эльфов. А граф Сент-Клер остался один за чертой заколдованного круга. И там он, дрожа от холода, недвижно простоял всю долгую ночь.

Но вот серая полоска рассвета забрезжила над вершинами гор, и ему показалось, будто эльфы начинают съеживаться и таять. Когда же над пустошью разнесся тихий колокольный звон, граф Сент-Клер начал обходить заколдованный круг. Раз за разом он обходил круг, несмотря на то, что в толпе эльфов поднялся громкий гневный говор, похожий на отдаленные раскаты грома. Сама земля под его ногами как будто тряслась и вздымалась, словно пытаясь стряхнуть с себя незваного гостя.

Но сила священного знака помогла ему уцелеть.

И вот он девять раз обошел круг, потом смело переступил через черту и устремился к середине круга. И каково же было его удивление, когда он увидел, что все эльфы, которые здесь плясали, теперь замерзли и лежат на земле, словно маленькие сосульки! Они так густо усеяли землю, что ему едва удавалось не наступить на них.

Когда же он подошел к мраморному столу, волосы его стали дыбом. За столом сидел повелитель эльфов. Он тоже оцепенел и замерз, как и его подданные, а у его ног лежал окоченелый граф Грегори.

Да и все здесь было недвижно, кроме двух черных, как уголь, воронов. Они сидели на концах стола, словно сторожа изумрудную чашу, били крыльями и хрипло каркали.

Граф Сент-Клер взял в руки драгоценную чашу, и тут вороны поднялись в воздух и стали кружить над его головой. Они яростно каркали, угрожая выбить у него из рук чашу своими когтистыми лапами. Тогда замерзшие эльфы и сам их могущественный повелитель зашевелились во сне и приподнялись, словно решив схватить дерзкого пришельца. Но сила трилистника помешала им. Если бы не этот священный знак, не спастись бы графу Сент-Клеру.

Но вот он пошел обратно с чашей в руке, и его оглушил зловещий шум. Вороны каркали, полузамерзшие эльфы визжали, а из-под земли доносились шумные вздохи страшного чудовища. Оно затаилось в своем подземном озере и жаждало добычи.

Однако храбрый граф Сент-Клер ни на что не обращал внимания. Он решительно шел вперед, веря в силу священного трилистника, и сила та оградила его от всех опасностей.

Как только умолк колокольный звон, граф Сент-Клер снова ступил на твердую землю, за черту заколдованного круга и далеко отшвырнул от себя колдовскую чашу эльфов.

И вдруг все замерзшие эльфы пропали вместе со своим повелителем и его мраморным столом, и никого не осталось на пышной траве, кроме графа Грегори. А он медленно пробудился от своего колдовского сна, потянулся и поднялся на ноги, дрожа всем телом. Он растерянно оглядывался кругом и, должно быть, не помнил, как сюда попал.

Тут подбежал граф Сент-Клер. Он обнял друга и не выпускал из своих объятий, пока тот не пришел в себя и горячая кровь не потекла по его жилам.

Потом друзья подошли к тому месту, куда граф СентКлер швырнул волшебную чашу. Но там они вместо нее нашли только маленький обломок базальта. На нем была ямка, а в ней капелька росы.

Художник Владислав Ерко

Е сть в одном глухом углу Шотландии безлюдная пустошь - поросший вереском торфяник. Говорят, будто в давние времена там блуждал некий рыцарь из мира эльфов. Люди видели его редко, примерно раз в семь лет, но во всей округе его боялись. Ведь бывали случаи, что отважится человек пойти по этой пустоши и пропадет без вести. И сколько бы его ни искали, все напрасно.
«Должно быть, он в плену у страшного рыцаря-эльфа», - говорили люди, возвращаясь после бесплодных поисков.
Неподалеку от этой пустоши жили два молодых человека - граф Сент-Клери граф Грегори. Они очень дружили: вместе охотились, а порой и сражались рядом.
И вот граф Грегори как-то предложил другу поохотиться на пустоши.
- Не верю я ни в какого рыцаря! - воскликнул он со смехом. - По-моему, все россказни про него - просто сказки, которыми пугают малых ребят, чтобы они не убегали далеко от дома. Жаль, что такие богатые охотничьи угодья пропадают зря, и нечего нам, бородатым мужчинам, прислушиваться ко всяким небылицам.
Но граф Сент-Клер даже не улыбнулся на эти слова.
- С нечистой силой шутки плохи, - возразил он. - И это вовсе не сказки, что иные путники пропадали там без вести. Подумать только - ведь рыцарь-эльф считает эту землю своей и берет с нас, смертных, пошлину, если мы посмеем ступить на нее. Впрочем, я слышал, что от рыцаря можно уберечься, стоит только надеть на себя знак святой троицы - трилистник. Давай привяжем себе к руке по трилистнику, и тогда бояться нам будет нечего.

Ты что, ребенком меня считаешь? - громко расхохотался сэр Грегори. - Нет, сам носи этот знак, если хочешь, а я полагаюсь только на свой добрый луки стрелы.
Но граф Сент-Клер поступил по-своему. Он не забыл, что говорила ему мать, когда он малым ребенком сидел у нее на коленях. А говорила она, что тому, кто носит на себе трилистник, нечего бояться злых чар.
И вот он пошел на луг, сорвал листок клевера и привязал его шелковым шарфом к руке. Потом сел на коня и вместе с графом Грегори поехал на безлюдную глухую пустошь.
Прошло несколько часов. Все у друзей шло хорошо, и в пылу охоты они даже позабыли о своих опасениях. И вдруг оба натянули поводья, придержали коней и стали тревожно всматриваться в даль: какой-то незнакомый всадник пересек им дорогу.
- Кто бы он ни был, но, клянусь, едет он быстро, - сказал граф Грегори. - Я-то думал, что ни один конь на свете не обскачет моего скакуна. Но теперь вижу, что конь этого всадника раз в семь резвее. Давай поедем за ним - узнаем, откуда он явился.
- Сохрани тебя Бог гнаться за ним! - воскликнул граф Сент-Клер. - Ведь это сам рыцарь-эльф! Разве не видишь, что он не по земле едет, а по воздуху летит? Это только кажется, будто скачет он на простом коне, но, на самом деле, его несут чьи-то могучие крылья. Остановись! Его не догонишь! Не зови беду на свою голову!
Но граф Сент-Клер забыл, что только он носит на себе талисман, который позволяет ему видеть все как на самом деле. А у графа Грегори такого талисмана не было.
- Ты прямо помешался на рыцаре-эльфе! - резко проговорил он. - Это просто какой-то благородный рыцарь в зеленых одеждах. Я люблю смелых всадников, и потому мне хочется узнать его имя и звание. Я буду гнаться за ним хоть на край света.
И. не добавив ни слова, граф Грегори помчался за таинственным всадником.
А граф Сент-Клер остался один на пустоши. Пальцы его невольно потянулись к трилистнику, а с дрожащих уст слетели слова молитвы. Он понял, что друг его уже околдован.
И тогда граф Сент-Клер решил следовать за ним и постараться его расколдовать.
Между тем граф Грегори нее скакал и скакал, следуя за рыцарем в зеленой одежде. Скакал он и по торфяникам, поросшим вереском, и по мхам, и наконец заехал почти на край света. Здесь дул холодный ветер, а увядшая трава была покрыта толстым слоем инея.
Вдруг он увидел начертанный на земле огромный круг Трава внутри этого круга была ничуть не похожа на увядшую и мерзлую траву на пустоши. Она была зеленая, сочная, и на ней плясали сотни легких, как тени, эльфов и фей в широких прозрачных, тускло-голубых одеждах, что развевались по ветру, словно змеистые клочья тумана. Духи то кричали и пели, то махали руками, то, как безумные, метались из стороны в сторону. Когда же они увидели графа Грегори - а он остановил коня у черты круга, - то принялись манить его к себе.
- Иди сюда! - кричали они, поводя костлявыми пальцами. - Иди, попляши с нами, а потом мы выпьем за твое здоровье из круговой чаши нашего повелителя.
Как ни странно, но чары, сковавшие молодого графа, были до того сильны, что он, хоть и страшно ему было, не мог противиться зову эльфов. Он бросил поводья на шею коня и уже хотел было шагнуть внутрь круга.
Но тут один старый седой эльф отделился от своих собратьев и подошел к нему.

Должно быть, не посмев выйти из заколдованного крута, он остановился у самого его края. Потом наклонился и, делая вид, что хочет что-то поднять с земли, проговорил хриплым шепотом:
- Я не знаю, кто ты и откуда приехал, рыцарь. Но если жизнь тебе дорога, берегись входить в круг и веселиться с нами. А не то погибнешь.
Но граф Грегори только рассмеялся.
- Я дал себе слово догнать рыцаря в зеленом, - сказал он, - и я еде рясу это слово, даже если суждено мне провалиться в преисподнюю. - С этими словами он ступил в круг и очутился в самой гуще пляшущих духов. Тут все они закричали еще пронзительней, запели еще громче, закружились еще быстрее. А потом вдруг умолкли, и толпа расступилась, освободив проход в середине.
И вот духи знаками приказали графу идти по этому проходу.
Граф Грегори оказался в самой середине заколдованного круга. Там, за столом из красного мрамора, сидел тот самый рыцарь в зеленых латах, за которым он так долго гнался. Перед ним на столе стояла дивная чаша из цельного изумруда, украшенная кроваво-красными рубинами. Чаша была наполнена вересковой брагой, переливавшейся через край.

Рыцарь-эльф взял в руки чашу и с величавым поклоном подал ее графу, который вдруг почувствовал сильную жажду. Он пил и пил, а чаша по-прежнему была полна до краев.
И тут впервые сердце у графа Грегори дрогнуло, и он пожалел, что пустился в столь опасный путь. Но жалеть было уже поздно. Он почувствовал, что все тело его цепенеет. Даже не вскрикнув, он выронил чашу из ослабевших рук и как подкошенный рухнул к ногам повелителя эльфов.
Тут толпа духов испустила победный крик. Ведь не было для них большей радости, чем заманить смертного в свой круг. Но вскоре их ликующие крики поутихли. Духи настороженно замерли: их острый слух уловил шум решительных и уверенных человеческих шагов - это шел храбрый граф Сент-Клер: он нес на себе священный знак.
Едва он увидел заколдованный круг, как решил сразу же войти в него. Но тут старенький седой эльф, что перед тем говорил с графом Грегори, остановил его.
- Ох, горе, горе! - шептал он, и скорбью веяло от его сморщенного лица. - Неужто ты, как и друг твой, приехал уплатить дань повелителю эльфов годами своей жизни? Не делай этого! Заклинаю тебя всем, что для тебя священно - женой, детьми, если они у тебя есть, беги отсюда, пока не поздно!
- А кто ты такой и откуда взялся? - спросил граф, ласково глядя на эльфа.
- Я оттуда, откуда и ты, - печально ответил эльф. - Я тоже когда-то был человеком. Но я не послушал старых людей, и повелитель эльфов завлек меня сюда, и я выпил его вересковой браги. И вот теперь я обречен прозябать здесь семь долгих лет. Твой друг тоже отведал этого проклятого напитка и теперь бесчувственно лежит у ног нашего повелителя. Правда, он проснется, но проснется таким, как я - рабом эльфов.
- Неужели я не смогу помочь ему раньше, чем он превратится в эльфа? - горячо воскликнул граф Сент-Клер. - Я не боюсь чар жестокого рыцаря, ибо я ношу знак того, кто сильнее его. Скорей говори, что я должен делать - время не ждет!
- Ты можешь кое-что сделать, граф, - молвил эльф. - но это очень опасно. А если потерпишь неудачу тебя не спасет даже сила священного знака… Ты должен недвижно стоять и ждать на морозе и холодном ветру, пока не займется заря и в святой церкви не зазвонят к утрене. А тогда медленно обойди заколдованный круг девять раз и смело перешагни через черту. Дальше подойдешь к столу из красного мрамора, за которым сидит повелитель эльфов.

На этом столе ты увидишь изумрудную чашу. Она украшена рубинами и наполнена вересковой брагой. Возьми эту чашу и унеси. Но все это время не произноси ни слова. Ведь та заколдованная земля, на которой мы пляшем, только смертным кажется твердой. На самом деле, тут зыбкое болото, трясина, а под ней огромное подземное озеро. В том озере живет страшное чудовище. Если ты на этом болоте вымолвишь хоть слово, ты провалишься и пропадешь.
Тут седой эльф сделал шаг назад и вернулся в толпу других эльфов.
А граф Сент-Клер остался один за чертой заколдованного круга и, дрожа от холода, недвижно простоял всю долгую ночь.
Но вот рассвет забрезжил над вершинами гор, и ему почудилось, будто эльфы начинают съеживаться и таять. Когда же над пустошью разнесся тихий колокольный звон, граф Сент-Клер начал раз за разом обходить заколдованный круг.
В толпе эльфов поднялся громкий гневный говор, земля под его ногами как будто затряслась и вздыбилась, словно пытаясь стряхнуть с себя незваного гостя.
И вот он девять раз обошел круг, потом смело переступил через черту и устремился к середине круга. И каково же было его удивление, когда он увидел, что все эльфы, которые здесь плясали, теперь замерзли и лежат на земле, словно маленькие сосульки! Они так густо усеяли землю, что ему едва удавалось не наступать на них.
Когда же он подошел к мраморному столу, волосы его стали дыбом. За столом сидел замерзший повелитель эльфов, а у его ног лежал окоченелый граф Грегори. Да и все здесь было недвижно, кроме двух черных, как уголь, воронов. Они сидели на концах стола, сторожили изумрудную чашу, били крыльями и хрипло каркали.
И вот граф Сент-Клер взял в руки чашу, и тут вороны поднялись и стали кружить над его головой. Они яростно каркали, угрожая выбить у него из рук чашу своими когтистыми лапами.
Вдруг замерзшие эльфы и сам их повелитель зашевелились во сне и приподнялись, словно решив схватить дерзкого пришельца. Но сила трилистника помешала им.
Когда граф Сент-Клер пошел обратно с чашей в руке, его оглушил зловещий шум. Вороны каркали, полузамерзшие эльфы визжали, а из-под земли доносились шумные вздохи страшного чудовища. Оно затаилось в своем подземном озере, предвкушая добычу. Однако храбрый граф Сент-Клер ни на что не обращал внимания. Он шел вперед, веря в силу священного трилистника, и сила эта оградила его от всех опасностей.

А когда умолк колокольный звон, граф Сент-Клер снова ступил на твердую землю за чертой круга и далеко отшвырнул колдовскую чашу эльфов. И вдруг все замерзшие эльфы пропали вместе со своим повелителем и его мраморным столом, и никого не осталось на пышной траве, кроме графа Грегори…
Он медленно пробудился от колдовского сна, потянулся и поднялся на ноги, дрожа всем телом. Граф Грегори растерянно оглядывался кругом и, должно быть, не помнил, как сюда попал.
Тут подбежал граф Сент-Клер. Он обнял друга и не выпускал, пока тот не пришел в себя и горячая кровь снова не потекла по его жилам.
Потом друзья подошли к тому месту, куда граф Сент-Kлep швырнул волшебную чашу. Но вместо нее нашли только маленький обломок базальта. На нем была ямка, а в ней - капелька росы.

Признаться честно, когда я взяла в руки книгу и первый раз ее открыла, я разочаровалась, очень однообразными и какими то размытыми показались мне иллюстрации. Но, начав читать саму легенду, я совсем изменила свое мнение. Иллюстрации Андрея Аринушкина очень подходят этой книге - к такой легенде и нужны нечеткие образы, дымка, туманы и спокойные акварельные краски.

Это легенда про рыцаря-эльфа, рыцаря-призрака, который живет на вересковой пустоши, где кроме него бродят только дикие звери, а люди боятся ходит туда, так как каждый, кто ступит на землю пустоши окажется в плену у рыцаря-эльфа. Он считает эти земли своими.

Двум молодым графам видимо не хватало в жизни адреналина и они решили съездить поохотиться на эту пустошь. Один еще был более/менее благоразумен и отговаривал друга, но второй был совсем отчаянный и не верил ни в каких призраков... и был околдован.

Но как это часто и бывает в сказках и легендах есть все таки средство победить рыцаря-эльфа и разрушить его чары. И хоть эта легенда и шотландская, а не ирландская, в ней таким чудодейственный средством оказывается трилистник! Именно так возможно подойти к рыцарю-эльфу и не поддаться действию его чар. Тот же, кто идет на пустошь без амулета обречен умереть и стать таким же эльфом и служить рыцарю призраку. В детали вдаваться не буду, но легенда очень красивая, такая мистическая что ли... мурашки по коже не ползут, но не по себе становиться) Тут и призраки, и магический круг, и эльфы с феями, духи, колдовской напиток и страшное чудовище в подземном озере, очень спокойное повествование.

Поэтому то я переменила свое мнение об иллюстрациях- только такая вот спокойная акварель способная передать все нюансы подобной легенды - туманная пустошь и в ней черный призрак на черном коне. Теперь этот разворот мне больше всего понравится.

Смотрите и читайте сами:

Шотландская легенда рыцарь эльф краткое содержание

Ответы:

Это легенда про рыцаря-эльфа, рыцаря-призрака, который живет на вересковой пустоши, где кроме него бродят только дикие звери, а люди боятся ходит туда, так как каждый, кто ступит на землю пустоши окажется в плену у рыцаря-эльфа. Он считает эти земли своими. Двум молодым графам видимо не хватало в жизни адреналина и они решили съездить поохотиться на эту пустошь. Один еще был более/менее благоразумен и отговаривал друга, но второй был совсем отчаянный и не верил ни в каких призраков... и был околдован. Но как это часто и бывает в сказках и легендах есть все таки средство победить рыцаря-эльфа и разрушить его чары. И хоть эта легенда и шотландская, а не ирландская, в ней таким чудодейственный средством оказывается трилистник! Именно так возможно подойти к рыцарю-эльфу и не поддаться действию его чар. Тот же, кто идет на пустошь без амулета обречен умереть и стать таким же эльфом и служить рыцарю призраку. В детали вдаваться не буду, но легенда очень красивая, такая мистическая что ли... мурашки по коже не ползут, но не по себе становиться) Тут и призраки, и магический круг, и эльфы с феями, духи, колдовской напиток и страшное чудовище в подземном озере, очень спокойное повествование. Поэтому то я переменила свое мнение об иллюстрациях- только такая вот спокойная акварель способная передать все нюансы подобной легенды - туманная пустошь и в ней черный призрак на черном коне. Теперь этот разворот мне больше всего понравится.

Есть в одном глухом углу Шотландии безлюдная пустошь - поросший ве-
реском торфяник. Говорят, будто в стародавние времена там блуждал некий
рыцарь из мира эльфов и духов. Люди видели его редко, примерно раз в
семь лет, но во всей округе его боялись. Ведь бывали случаи, что отва-
жится человек пойти по этой пустоши и пропадет без вести. Сколько бы его
ни искали, как бы внимательно ни осматривали чуть не каждый дюйм земли,
ни следа его не находили. И вот люди, дрожа от ужаса, возвращались домой
после бесплодных поисков, покачивали головами и говорили, что пропавший,
должно быть, в плену у страшного рыцаря-эльфа.
Пустошь всегда была безлюдна, потому что никто не смел на нее сту-
пить, а тем более поселиться там. И вот на пустоши стали водиться дикие
звери. Они спокойно делали себе норы и логовища, зная, что смертные
охотники их не потревожат.
Неподалеку от этой пустоши жили два молодых человека - граф Сент-Клер
и граф Грегори. Они очень дружили - вместе катались верхом, вместе охо-
тились, а порой и сражались рядом.
Оба они очень любили охоту. И вот граф Грегори как-то раз предложил
другу поохотиться на пустоши, несмотря на то, что там, по слухам, бродил
рыцарь-эльф.
- Я в него почти не верю, - воскликнул он со смехом. - По-моему, все
россказни про него - просто бабьи сказки, какими малых ребят пугают,
чтобы они не бегали по вересковым зарослям. Ведь ребенку там и заблу-
диться недолго. Жаль, что такие богатые охотничьи угодья пропадают зря,
и нечего нам, бородатым мужчинам, прислушиваться ко всяким небылицам.
Но граф Сент-Клер даже не улыбнулся на эти слова.
- С нечистой силой шутки плохи, - возразил он. - И это вовсе не сказ-
ки, что иные путники шли по пустоши, а потом пропадали без вести. Но ты
правду сказал - жаль, что такие охотничьи угодья пропадают зря из-за ка-
кого-то рыцаря-эльфа.
Подумать только - ведь он считает эту землю своей и берет с нас,
смертных, пошлину, если мы посмеем ступить на нее. Впрочем, я слышал,
что от рыцаря можно уберечься, стоит только надеть на себя знак святой
троицы - трилистник. Поэтому давай привяжем себе к руке по трилистнику.
Тогда бояться нам будет нечего.
Сэр Грегори громко расхохотался.
- Ты что, за младенца меня считаешь? - сказал он. - За ребенка, что
сначала пугается каких-то дурацких басен, а потом верит, что листок кле-
вера может его защитить? Нет, нет, сам носи этот знак, если хочешь, а я
полагаюсь только на свой добрый лук и стрелы.
Но граф Сент-Клер поступил по-своему. Он не забыл, что говорила ему
мать, когда он малым ребенком сидел у нее на коленях. А говорила она,
что тому, кто носит на себе трилистник, нечего бояться злых чар, все
равно чьих - колдуна или ведьмы, эльфа или демона.
И вот он пошел на луг, сорвал листок клевера и привязал его шелковым
шарфом к руке. Потом сел на коня и вместе с графом Грегори поехал на
безлюдную глухую пустошь.
Прошло несколько часов. Все у друзей шло хорошо, и в пылу охоты они
даже позабыли о своих опасениях. И вдруг оба натянули поводья, придержа-
ли коней и стали тревожно всматриваться в даль.
Какой-то незнакомый всадник пересек им дорогу, и друзьям захотелось
узнать, кто он такой и откуда взялся.
- Кто бы он ни был, но, клянусь, едет он быстро, - сказал граф Грего-
ри. - Я-то думал, что ни один конь на свете не обскачет моего скакуна.
Но теперь вижу, что конь этого всадника раз в семь резвее моего. Давай
поедем за ним и узнаем, откуда он явился.
- Сохрани тебя бог гнаться за ним! - воскликнул граф Сент-Клер. -
Ведь это сам рыцарь-эльф! Разве не видишь ты, что он не по земле едет, а
по воздуху летит? Хоть сначала и кажется, будто скачет он на простом ко-
не, но на самом деле его несут чьи-то могучие крылья. И крылья эти хло-
пают по воздуху, словно птичьи. Да как же можно за ним угнаться? Черный
день настанет для тебя, если ты попытаешься его нагнать.
Но граф Сент-Клер забыл, что сам-то он носит на себе талисман, кото-
рый позволяет ему видеть вещи такими, какие они на самом деле. А у графа
Грегори такого талисмана нет, и потому глаза его не различают того, что
заметил его друг. Поэтому он и удивился и встревожился, когда граф Гре-
гори резко проговорил:
- Ты прямо помешался на рыцаре-эльфе! А мне так кажется, что этот
всадник просто какой-то благородный рыцарь: одет он в зеленую одежду,
едет на крупном вороном коне. Я люблю смелых наездников, и потому мне
хочется узнать его имя и звание. Так что я буду гнаться за ним хотя бы
до края света.
И, не добавив ни слова, граф Грегори пришпорил коня и поскакал в ту
сторону, куда мчался таинственный всадник. А граф Сент-Клер остался один
на пустоши. Пальцы его невольно потянулись к трилистнику, и с дрожащих
уст слетели слова молитвы.
Он понял, что друг его уже заколдован. И граф Сент-Клер решил следо-
вать за ним, если нужно, хоть на край света, и постараться расколдовать
его.
Между тем граф Грегори все скакал и скакал вперед, следуя за рыцарем
в зеленой одежде. Скакал он и по торфяникам, поросшим вереском, и через
ручьи, и по мхам и наконец заехал в такую глушь, куда никогда в жизни не
заглядывал. Здесь дул холодный ветер, словно прилетевший с ледников, а
на увядшей траве лежал толстым слоем иней. И здесь его ждало такое зре-
лище, от какого любой смертный отшатнулся бы в ужасе.
Он увидел начертанный на земле огромный круг. Трава внутри этого кру-
га была ничуть не похожа на увядшую, мерзлую траву на пустоши. Она была
зеленая, пышная, сочная, и на ней плясали сотни легких, как тени, эльфов
и фей в широких, прозрачных, тускло-голубых одеждах, что развевались по
ветру, словно змеистые клочья тумана.
Духи то кричали и пели, то махали руками над головой, то, как безум-
ные, метались из стороны в сторону. Когда же они увидели графа Грегори -
а он остановил коня у черты круга, - они принялись манить его к себе
костлявыми пальцами.
- Иди сюда, иди сюда! - кричали они. - Иди, попляши с нами, а потом
мы выпьем за твое здоровье из круговой чаши нашего повелителя.
Как ни странно, но чары, сковавшие молодого графа, были до того
сильны, что он, хоть и страшно ему было, не мог не пойти на зов эльфов.
Он бросил поводья на шею коня и уже хотел было шагнуть внутрь круга. Но
тут один старый седой эльф отделился от своих собратьев и подошел к не-
му. Должно быть, он не посмел выйти из заколдованного круга - остановил-
ся у самого его края. Потом наклонился и, делая вид, что хочет что-то
поднять с земли, проговорил хриплым шепотом:
- Я не знаю, кто ты и откуда ты приехал, сэр рыцарь. Но если жизнь
тебе дорога, берегись входить в круг и веселиться с нами. А не то погиб-
нешь.
Но граф Грегори только рассмеялся.
- Я дал себе слово догнать рыцаря в зеленом, - сказал он, - и я сдер-
жу это слово, даже если суждено мне провалиться в преисподнюю.
И он переступил через черту круга и очутился в самой гуще пляшущих
духов.
Тут все они закричали еще пронзительней, запели еще громче, закружи-
лись еще быстрее, чем раньше. А потом вдруг умолкли все сразу, и толпа
разделилась, освободив проход в середине. И вот духи знаками приказали
графу идти по этому проходу.
Он тотчас же пошел и вскоре приблизился к самой середине заколдован-
ного круга. Там за столом из красного мрамора сидел тот самый рыцарь в
одежде, зеленой, как трава, за которым граф Грегори гнался так долго.
Перед рыцарем на столе стояла дивная чаша из цельного изумруда, украшен-
ная кроваво-красными рубинами.
Чаша эта была наполнена вересковой брагой, и брага пенилась, чуть не
переливаясь через край. Рыцарь-эльф взял в руки чашу и с величавым пок-
лоном подал ее брату Грегори. А тот вдруг почувствовал сильную жажду.
Поднес чашу к губам и стал пить.
Он пил, а брага не убывала. Чаша по-прежнему была полна до краев. И
тут впервые сердце у графа Грегори дрогнуло, и он пожалел, что пустился
в столь опасный путь.
Но жалеть было уже поздно. Он почувствовал, что все тело его цепене-
ет, а по лицу расползается мертвенная бледность. Не успев даже крикнуть
о помощи, он выронил чашу из ослабевших рук и как подкошенный рухнул на
землю, к ногам повелителя эльфов.
Тут толпа духов испустила громкий крик торжества. Ведь нет для них
большей радости, чем заманить неосторожного смертного в свой круг и так
его заколдовать, чтобы он на долгие годы остался с ними.
Но вскоре их ликующие крики поутихли. Духи стали чтото бормотать и
шептать друг другу с испуганными лицами - их острый слух уловил шум,
вселивший страх в их сердца. То был шум человеческих шагов, таких реши-
тельных и уверенных, что духи сразу догадались: пришелец, кто бы он ни
был, свободен от злых чар. А если так, значит, он может им повредить и
отнять у них пленника.
Опасения их оправдались. Это храбрый граф Сент-Клер приближался к ним
без страха и колебаний, ибо он нес на себе священный знак.
Едва он увидел заколдованный круг, как решил сразу же переступить ма-
гическую черту. Но тут старенький седой эльф, что незадолго перед тем
говорил с графом Грегори, остановил его.
- Ох, горе, горе! - шептал он, и скорбью веяло от его сморщенного ли-
чика. - Неужто ты, как и спутник твой, приехал уплатить дань повелителю
эльфов годами своей жизни? Слушай, если есть у тебя жена и дитя, закли-
наю тебя всем, что для тебя священно, уезжай отсюда, пока не поздно.
- А кто ты такой и откуда взялся? - спросил граф, ласково глядя на
эльфа.
- Я оттуда, откуда ты сам явился, - печально ответил эльф. - Я, как и
ты, когда-то был смертным человеком. Но я пошел на эту колдовскую пус-
тошь, а повелитель эльфов явился мне в обличий прекрасного рыцаря. Он
показался мне таким храбрым, благородным и великодушным, что я последо-
вал за ним и выпил его вересковой браги. И вот теперь я обречен прозя-
бать здесь семь долгих лет. А твой друг, сэр граф, тоже отведал этого
проклятого напитка и теперь замертво лежит у ног нашего повелителя.
Правда, он проснется, но проснется таким, каким стал я, и так же, как я,
станет рабом эльфов.
- Неужели я не смогу помочь ему раньше, чем он превратится в эльфа? -
горячо воскликнул граф Сент-Клер. - Я не боюсь чар жестокого рыцаря, что
взял его в плен, ибо я ношу знак того, кто сильнее его. Скорей говори,
человечек, что я должен делать - время не ждет!
- Ты можешь кое-что сделать, сэр граф, - молвил эльф, - но это очень
опасно. А если потерпишь неудачу, тебя не спасет даже сила священного
знака.
- Что же я должен сделать? - повторил граф.
- Ты должен недвижно стоять и ждать на морозе и холодном ветру, пока
не займется заря и в святой церкви не зазвонят к заутрене, - ответил
старенький эльф. - А тогда медленно обойди весь заколдованный круг де-
вять раз. Потом смело перешагни через черту и подойди к столу из красно-
го мрамора, за которым сидит повелитель эльфов. На этом столе ты увидишь
изумрудную чашу. Она украшена рубинами и наполнена вересковой брагой.
Возьми эту чашу и унеси. Но все это время не говори ни слова. Ведь та
заколдованная земля, на которой мы пляшем, только смертным кажется твер-
дой. На самом деле тут зыбкое болото, трясина, а под нею огромное под-
земное озеро. В том озере живет страшное чудовище. Если ты на этом боло-
те вымолвишь хоть слово, ты провалишься и погибнешь в подземных водах.
Тут седой эльф сделал шаг назад и вернулся в толпу других эльфов. А
граф Сент-Клер остался один за чертой заколдованного круга. И там он,
дрожа от холода, недвижно простоял всю долгую ночь.
Но вот серая полоска рассвета забрезжила над вершинами гор, и ему по-
казалось, будто эльфы начинают съеживаться и таять. Когда же над пус-
тошью разнесся тихий колокольный звон, граф Сент-Клер начал обходить за-
колдованный круг. Раз за разом он обходил круг, несмотря на то, что в
толпе эльфов поднялся громкий гневный говор, похожий на отдаленные рас-
каты грома. Сама земля под его ногами как будто тряслась и вздымалась,
словно пытаясь стряхнуть с себя незваного гостя.
Но сила священного знака помогла ему уцелеть.
И вот он девять раз обошел круг, потом смело переступил через черту и
устремился к середине круга. И каково же было его удивление, когда он
увидел, что все эльфы, которые здесь плясали, теперь замерзли и лежат на
земле, словно маленькие сосульки! Они так густо усеяли землю, что ему
едва удавалось не наступить на них.
Когда же он подошел к мраморному столу, волосы его стали дыбом. За
столом сидел повелитель эльфов. Он тоже оцепенел и замерз, как и его
подданные, а у его ног лежал окоченелый граф Грегори.
Да и все здесь было недвижно, кроме двух черных, как уголь, воронов.
Они сидели на концах стола, словно сторожа изумрудную чашу, били
крыльями и хрипло каркали.
Граф Сент-Клер взял в руки драгоценную чашу, и тут вороны поднялись в
воздух и стали кружить над его головой. Они яростно каркали, угрожая вы-
бить у него из рук чашу своими когтистыми лапами. Тогда замерзшие эльфы
и сам их могущественный повелитель зашевелились во сне и приподнялись,
словно решив схватить дерзкого пришельца. Но сила трилистника помешала
им. Если бы не этот священный знак, не спастись бы графу Сент-Клеру.
Но вот он пошел обратно с чашей в руке, и его оглушил зловещий шум.
Вороны каркали, полузамерзшие эльфы визжали, а из-под земли доносились
шумные вздохи страшного чудовища. Оно затаилось в своем подземном озере
и жаждало добычи.
Однако храбрый граф Сент-Клер ни на что не обращал внимания. Он реши-
тельно шел вперед, веря в силу священного трилистника, и сила та огради-
ла его от всех опасностей.
Как только умолк колокольный звон, граф Сент-Клер снова ступил на
твердую землю, за черту заколдованного круга и далеко отшвырнул от себя
колдовскую чашу эльфов.
И вдруг все замерзшие эльфы пропали вместе со своим повелителем и его
мраморным столом, и никого не осталось на пышной траве, кроме графа Гре-
гори. А он медленно пробудился от своего колдовского сна, потянулся и
поднялся на ноги, дрожа всем телом. Он растерянно оглядывался кругом и,
должно быть, не помнил, как сюда попал.
Тут подбежал граф Сент-Клер. Он обнял друга и не выпускал из своих
объятий, пока тот не пришел в себя и горячая кровь не потекла по его жи-
лам.
Потом друзья подошли к тому месту, куда граф СентКлер швырнул волшеб-
ную чашу. Но там они вместо нее нашли только маленький обломок базальта.
На нем была ямка, а в ней капелька росы.